Отправлено: 21.09.11 21:20. Заголовок: Время не имеет значения [F]

Участники: Elaine Gilford & Tristan O'Connell
Время: 11 июня 2010
Место: парковка за Гриль-баром, участок дороги, лес, дом. Нигде и всюду.
Описание: Ему больше 1000 лет, он помнит королей, падение Империй, ей 22...что может у них быть общего?

 Отправлено: 22.09.11 09:48. Заголовок: - Боже мой, Элейн! &..

- Боже мой, Элейн! "Кармен", ты в главной роли, ведущая партия! Ты хоть понимаешь, что это значит? - наперебой трещали девчонки, взволнованно щебеча возле моего столика в гримерной, в то время как я лишь рассеяно улыбалась. Конечно же я понимала, что это такое - ведущая партия, тем более в таком спектакле. Премьерный спектакль в сентябре, а это значит лишь то, что мне нужно тренироваться дни и ночи напролет, и совсем неважно, что у меня уже есть и сформированное в балетном мире имя, и что я начинала не сумкой - нибудь площадки, а сразу же с Ковент - Гардена, о котором большинство из наших только мечтать могут. Для меня именно этот спектакль был показателем всего моего профессионализма, и всего моего мастерства, и именно поэтому я уже твердо для себя решила, что использую отведенное мне время со всей в принципе возможной полнотой, не упуская ни единой минутки изо всех возможных. И именно поэтому я приняла решение сейчас не уходить вместе со всеми сейчас, а еще потренироваться. Очевидно, это мое намерение читалось у меня по лицу, как по нотам, потому что одна из моих ближайших подруг по труппе, Кэйтлин, тут же принялась меня отговаривать: - Элейн, милая, да неужто ты собралась еще тренироваться? Девять часов вечера, домой пора - и даже тебе, чтобы ты там неговорила про то, что тебе к этой роли надо готовиться и готовиться, - однако я лишь только покачалаголовой. Нет уж, хватает мамы на ниве нравоучений и треволнений о моей такой аристократической персоне, более мне никто указом быть не может: - Ценю твою заботу, дорогая, однако девять вечера - еще совсем детское время, и как минимум до одиннадцати я еще намерена заниматься. Не волнуйся, - рассмеялась я, подняв руку, увидев, как Кэйтлин явно хочет что - то мне сказать, - я доберусь до дома, и сразу же тебе позвоню, договорились? Судя по лицу подруги, она была в несильном восторге от моего плана, но переубеждать пеня - это себе дороже, а об этом знают уже все и довольно давно. Честно говоря, я уже планировала приступить к тренировке, даже надела пуанты, как дверь в гримерную отворилась, и к нам подошел Марк Каннингем. Около года назад мы встречались, нашей паре пророчили большое, а то и следующую за нашим браком настоящую танцевальную династию, но то количество свободы, которое Марк отменял для себя, как нечто само собой разумеющееся было абсолютно для меня неприемлимо, и в конце концов я объявила ему о нашем разрыве. Сказать, что ему это не понравилось, значит вообще ничего не сказать - разрыв со мной означал феноменально быстрое падение в глазах труппы театра, да и от карьеры можно было милостей в ближайшем будущем не ждать. И тут надо же: он снова здесь, причем не сказать, что с сильно недовольным видом, напротив, он даже улыбался. Заинтересовавшись, что же его могло так сильно обрадовать, я неосознанно подошла к Каннингему чуть ближе, что он просто не смог не отметить: - Эли, девочка моя, ты так рада меня видеть? - не стану, однако, скрывать тот факт, что его это столь фамильярное "девочка моя" весьма ощутимо ударило по нервам, - я польщен. Он ходил по гримерной с просто - таки истинным выражением триумфа Наполеона на лице, явно наслаждаясь тем фактом, что мы абсолютно не в курсе его столь безоблачного настроения, и это его радовало едва ли не сильнее, чем истинная причина такой радости. Наконец - то Марк, похоже, устал от царившего молчания, весьма тягостного, кстати, и которое ничего хорошего сулить не могло, и подбоченившись, гордо произнес: - Меня взяли на партию Хозэ в "Кармен", - у меня даже комната поплыла перед глазами. Удар под дых просто, да и только - неужели наш художественный руководитель настолько отчаялся, что даже не стал проводить никакого кастинга, а взял первого попавшегося человека, с которым его подопечная когда - то там состояла в интимных отношениях. Стоило отдать Каннингему должное, он больше не стал томить нас в неведении, и продолжил, явно наслаждаясь и попутно закрепляя произведенный его словами эффект: - Эндрю повредил ногу. А Адам такой же Хозэ, как из меня - рабочий на фабрике, - хотя что уж тут скрывать, я бы с удовольствием посмотрела на Каннингема именно в роли того самого гипотетического рабочего. Элейн, девочка моя, ну ты хоть немного пораскинь своими аристократическими мозгами - у Хозэ и Кармен что главное? Эта долбанная "химия", гнусный термин помешанных на теории ученых и сексопатологов, которым больше нехрен делать, и которые именно поэтому лезут в сферу матримониальных отношений, - жаль, что я даже приблизительно не могу описать выражение лица Марка, его просто нужно было видеть, - а этой самой "химией" в случае тебя и Адама не то, что не пахнет, ее там даже при мельчайшем рассмотрении не видно. То ли дело мы, - он нехорошо улыбнулся, при такой улыбке возникает ощущение, словно в тебя впиваются тысячи крохотных иголочек и льдинок, - не зря же ты со мной спала, - и честное слово, один Бог ведает, что меня удержало от попытки взять и вцепиться ему в лицо в ту же самую минуту. Наверное по большей части мое все то же аристократическое насквозь воспитание, черт бы его побрал!
Я была так сильно зла, и раздражена, что смогла успокоиться лишь к началу первого ночи, только тогда ярость и желание сию же минуту уволиться из театра немного утихли. Зато навалилась просто нечеловеческая усталость, и я провозилась с перреодеванием, наверное, добрых полчаса, прежде чем покинула пределы театра. Рюкзак, джинсы, легкая ветровка, белая футболка, кеды - по виду даже и не скажешь, что за этой такой невзрачной оболочкой прячется балерина и наследница аристократической фамилии и такого же наследства. Путь к моей машине лежал через парковку "Мистик Гриль", и я уже стала стягивать рюкзак с плеча, чтобы найти ключи. Домой, домой - под горячий душ, и на диван в гостиной - скорее всего я даже до спальни не смогу добрести, так сильно я была вымотана и физически, и морально

If you play,
You play for kill
Take the gun,
And count to three

 Отправлено: 22.09.11 22:23. Заголовок: Я стоял, прислонивши..

Я стоял, прислонившись к капоту своей машины, времена, когда я опасливо смотрел на паровозы давно прошла. Для вампира это безумно глупо, но я все еще думал, что лошади самое оптимальное средство передвижение. Конечно, не в этом мире. Но на самом деле фраза, что в этой машине двести восемьдесят лошадиных сил говорила мне так же мало, как масса Плутона. Конечно, я изучал двигатель внутреннего сгорания и даже сам мог сконструировать самолет. Я понимал, как это работает, знал каждую деталь, не только в самолете, в любой автоматизированной технике. Я всегда должен был все знать. Понятия не имею откуда во мне это, во время своей недолгой смертной жизни я не слишком стремился к знаниям.
Но сейчас, как только человечество изобретало что-то новое перед тем как стать счастливым обладателем этого чего-то я должен был все изучить. Порой это даже походило на помешательство. Перед тем как приобрести автомобиль я изучил его устройство, узнал, что и как, как это что чинить. Перед тем, как купить сотовый телефон я изучал сотовую связь, потом отвлекся и стал изучать спутники, космос, но все же вернулся к телефонам.
На самом деле я только недавно получил права и то не сильно к этому стремился. Просто в двадцать первом веке неумение водить машину было на самом деле каким-то странным. А с моим вечным желанием знать и уметь все уж тем более. Слава богу у меня была счастливая возможность учиться в университетах, я не был смущен солнцем, благодаря кресту, который неизменно висел на моей шеи .
Я приехал только сегодня в небольшой городок под называнием Мистик Фолс, затерянный где-то в центральной Америке, конечно перед этим детально изучив его историю. Интернет мне определенно нравился – там можно было найти все, что меня интересовало. У него была занимательная история, особенно связанная с вампирами. Массовое сжигание вампиров в позапрошлом веке, клан ведьм, упоминания про оборотней.
Словно этот город вдруг стал центром мистической живности. На самом деле я не слишком любил подобные городки. В них всегда было намного опаснее, чем в мегаполисах. Конечно, не вампиру говорить об опасности, я представлял огромную опасность не только для людей, но и для себе подобных. Я даже не был уверен, что укус оборотня сделает со мной что-нибудь, потому что дерево, конечно, доставляло мне некоторые неудобства, но не могло убить или принести непоправимого вреда.
Я не собирался приезжать, но все же сделал этих. Древних вампиров осталось не слишком уж много. К сожалению, виноваты в этом по большей части были не люди, не ведьмы и даже не вампиры. Если бы это было так, то мы могли бы мстить.
Но все было иначе, вампиры просто не выдерживали и уходили. Они встречали рассвет. На сколько бы ты не был древним, сколько бы тебе не было веков – солнце навсегда останется нашим врагом. Стоит мне распрощаться с кельтским крестом, который уже десять столетий покоиться на моей шеи и я буду так же беззащитен, как человеческое дитя передо мной.
Будь ты даже самым сильным хищником на планете – у тебя все равно останутся слабости, с которыми ты не в силах бороться.
Моей слабостью было солнце. Даже странно вспомнить, что когда-то, будучи человеком, я любил его палящие лучи на своей кожи. Теперь они для меня были буквальным определением этого слова. Палящие.
Не смотря ни на что я все же предпочитал ночь.
Ночь всегда была моим временим. Даже когда я был человеком.
Кажется, я поджидал кого-то, моя интуиция всегда была настолько сильна, что не доверять ей было просто глупо. Я не чувствовал охотничьего азарта, я давно перестал этим заниматься. Ведь человек не чувствует себя охотником, когда разогревает в микроволновке очередной полуфабрикат.
Аналогия, конечно, была не слишком изящной, но так уж вышло, что аналогия с едой всегда была самой точной. Все же с полуфабрикатами я погорячился, на их роль больше подходила донорская кровь, холодная, что делало ее ничуть не лучше крови животных.
От этих мыслей меня передернуло. Не в буквальном смысле.
Если быть точным, то мое состояние было похоже на состояние не слишком голодного посетителя, который в ресторане ждал нерасторопного официанта, задержавшегося на кухне. Немного предвкушения с огромной долей раздражения и затянутого ожидания, только в отличие от посетителя я не был знаком с меню. Может быть, это было банально, но я предпочитал девушке, молодых девушек со сладковатой кровью. Мне всегда казалось, что гастрономические вкусы вампиров очень сильно зависят от их сексуальных предпочтений. Не было ничего странного в том, что меня притягивали молодые девушки.
Несколько веком назад я был слишком разборчив и предпочитал только девственниц, тогда охота для меня была целым продуманными ритуалом, я бы никогда не пошел на нее в модных потертых джинсах, дорогих ботинках и рубашке. Было время, когда я основательно готовился, играл с жертвой, загоняя ее в капкан.
Это будило мое воображение, заставляло кровь загораться огнем, даже приносило какое-то плотское удовлетворение, когда я все же настигал жертву и вонзал в нее клыки. Сейчас мне это казалось мальчишеством, я смеялся сам над собой. Я вполне имел на это право.
Теперь все было не так, я стал спокойнее, размереннее. Стал общаться с вампирами, чего не делал никогда раньше. Иногда мне казалось, что я устал жить, если позволите так выразиться, но буквально в следующий момент я понимал, что еще столько всего мне предстояло постигнуть, что это буквально сводило меня с ума.
Чему я действительно научился за все эти века – терпению.
Порой мне казалось, что оно было почти безгранично. Я знал, что могу стоять тут часами, слушая. Слыша.
Легкая поступь давала мне понять, что это девушка, небольшого роста, хрупкого телосложения. Я закрывал глаза и рисовал ее в своем воображение, размытый образ с замечательным запахом, который был мне еще недоступен.
Мне казалось, что я хочу вкусить ее аромат даже сильнее, чем ее кровь.
Оставалось совсем немного. Я слышал ее приближающиеся шаги. Каких-то пару минут. Внутри у меня все напряглось, а потом так же стремительно расслабилось, я не менял положения.
Я ждал.
Она показалась из-за поворота, и все мои мышцы натянулись в предвкушение, словно струны. Я закрыл глаза, слушая ее легкую походку по асфальту, который я все еще называл мостовой. Я стоял в тени, если бы она посмотрела по сторонам, то не увидела бы меня. Сердце ее билось ровно и устало.
Я открыл глаза и двинулся к ней.
Конечно, она меня не слышала. Еще будучи человеком я научился двигаться практически бесшумно. Мои движения не были стремительными, как это любят более молодые вампиры, я никуда не спешил.
Я мог нагнать ее в любой момент и прекрасно знал это.
Девушка остановилась, сняла с плеч рюкзак и стала искать в нем что-то. Теперь я стоял за ее спиной. Она меня не слышала, даже не догадывалась о моем присутствии. У нее были длинные темные волосы.
Я бездумно протянул руку и коснулся их, одновременно глубоко вдыхая ее аромат.
Пахла она просто восхитительно. Давно я не испытывал подобного возбуждения.
Мое касание совершенно не напоминало порыв ветра, она обернулась ко мне и застыла.
Она была красива. Я приблизился. Девушка едва доставала меня до ключицы. Но смертельного ужаса в ее глазах я не увидел.
-Не отводи взгляда. – Тихо пробормотал я, все еще прикасаясь к ее волосам, пропуская густые пряди сквозь пальцы.
Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, именно так это и действовало.
-Повернись. – Попросил я, больше не применяя внушения. Она повиновалась я откинул длинные пряди ч ее затылка, провел пальцами по нежной кожи и с тихим стоном впился кликами в ее плоть.

 Отправлено: 24.09.11 08:08. Заголовок: Вот как часто бывает..

Вот как часто бывает - нужна тебе какая - то вещь, просто до ужаса, и именно ее найти не представляется возможным, хотя ты на все сто процентов уверен в том, что эта самая вещь у тебя с собой. Ты можешь найти что угодно: губную помаду, кошелек - да хоть даже позапрошлогоднее письмо от тетушки Мэйбл, в котором она приглашает тебя на празднование Рождества - но никак не то, что так остро тебе необходимо в данный и конкретный момент. Так же было и со мной - под руку попадалось все, что угодно, но только не ключи от моей машины, которая, чисто теоритически, уже могла бы везти меня по направлению к дому. Пуанты, телефон, шпильки для волос, шелковый пакет для тренировочного трико - а ключи как сквозь землю провалились. В такие моменты я начинаю искренне жалеть о том, что я мало отлеживаю технические новинки - помнится, дед мне пытался рассказать что - то о фонариках для дамских сумочек, а я его даже слушать не захотела. Вот и поплатилась, собственно говоря - причем как в прямом, так и в переносном смысле.
Мне показалось, или моих волос кто - то коснулся? По мне, так это достаточно интимный жест, более того наполненный каким - то особенным смыслом, и совершенно особеной нежностью. Конечно, Марк не раз прикасался к моим волосам, но его прикосновения никогда не были такими - даже не знаю, изящными, что ли? Я глубоко вдохнула, и обернулась - чтобы тут же застыть от изумления. Молодой человек, столь же невероятно притягательный, сколь и тонко намекающий на то, что он явно не из той породы молодых людей, кто знакомится с девушками, чтобы сигарету стрельнуть. По правде сказать, его лицо было несколько нетипичным как для уроженца данного региона, так и для человека нашего века. Классическая, строгая красота, в каждом движении на лице читается строгость и воля, решительность и еще, наверное, где - то с дюжину качеств, которым я пока что не могла подобрать никакого словесного определения. Знай я только, что скрывается за этой самой красотой, мигом бы пошла, плюнув даже на машину, ловить первую попавшуюся попутку.
- Не отводи взгляда, - что странно, я безумно хотела подчиниться этой просьбе, смотреть на него не отрываясь, хотя буквально за мнгновение до этих слов таких мыслей в моей голове даже не возникало. А этот голос... Не будет сильно большим преувеличением, если я скажу, что я буквально влюбилась в его тембр и звучание. Глубокий, сильный, звучный - мама была бы очарована, она вообще падка на мужчин с красивым голосом, а тут же просто неограненный алмаз, который при огранке будет и вовсе аки алмаз "Орлов", повторить который никто более не в силах даже хотя бы на сотую долю процента. Я смотрела на него и никак не могла понять, что меня удерживает, почему я не ухожу?
- Повернись, - я кивнула. Зачем только, я ведь совершенно не сторонница знакомств на улице, тем более таких, а тут стою, словно околдованная, не иначе. С трудом сглотнула, когда его пальцы убрали немного моих волос с затылка, а потом меня вдруг прострелила какая - то уж слишком неожиданная и резкая боль: - Что..., - прошептала я, не вполне понимая, что происходит, и кто этот таинственный незнакомец, который припал к моей шее просто как клещ. Мне было ужасно, до одури больно, только я не кричала - слишком была закалена балетом, постоянными тренировками и той же кровью, которую я пошлила за свою учебу и карьеру просто более, чем просто достаточно, только плакала, беззвучно и горько, неосознанно кляня свою такую странную судьбу. Пожалуй, единственное, что меня, возможно, более - менее утешало, так это то, что когда я запрокидывала голову наверх, я видела звезды. А умирать, глядя прямо в самое сердце звездного океана не такая уж и плохая судьба, по крайней мере там мне никогда не будет одиноко. Помню, как мне мама еще рассказывала, когда мне было лет семь, ну или чуть около того: те, кто ушел от нас чуть раньше, чем мы бы того хотели, милая, не исчезают совсем, а становятся звездами. Наши любимые, короли древности, значимые исторические фигуры - чтож, пожалуй я даже согласна на такую компанию.
Господи, как же больно, все горит огнем, а место укуса и вовсе словно подвергается пытке каленым железом: - Не надо, - прошептала я, почти не слыша собственный голос за грохотом в груди, который я совершенно искренне считала своим похоронным вальсом, а для него это, вестимо, была его собственная мини - симфония, увертюра, за которой последует финальный аккорд в виде последнего удара моего сердца и кроваво - золотой рассвет, - пожалуйста..., - эти такие простые и незамысловатые слова высосали из меня последние силы, и я предприняла лишь попытку хлопнуть его ладонью по груди, чтобы потом звездный океан перед моими глазами сверкнул напоследок, и растворился в кромешной тьме, окутавшей меня с головы до ног. Со стороны моя смерть в руках этого... существа - да и будет ли даже это определение верным, не знаю, выглядела почти что первым поцелуем. Едва ли только первый поцелуй приносит столько боли сразу

 Отправлено: 24.09.11 13:42. Заголовок: Мои зубы впились в е..

Мои зубы впились в ее плоть, я глухо застонал от удовольствия.
Ее кровь была не просто глотком жизни для моего по сути мертвого тела, она была самой жизнью. Жизнью, которую я вкушал большими жадными глотками, приживая незнакомку к своему телу.
Я чувствовал почти сексуальное возбуждение. Ее кровь из главной артерии потоком лилась в мое жадное горло. За свое многовековое существование я выпил кровь и лишил жизни множество красивых девушек. Но она…
Никогда еще я не испытывал подобного наслаждения. Наверное, глупо даже думать о таких вещах в моем положении. Я практически бессмертен, меня нельзя лишит жизни всеми известными способами, тут я кривлю душой, наверняка можно, но я всегда убивал желающих раньше, чем они могли придумать по истине действующий план.
Я прижимал ее сильнее к себе, буквально вдавливая девушку в себя, тут уж ничего не поделаешь – возбуждение мужчины весьма ощутимая вещь.
Иногда я задумывался над тем, кто же я в первую очередь. Вампир или мужчина. Порой мне казалось, что я перестал был мужчиной уже сотни лет назад, но тем не менее мое тело работало, я возбуждался, я хотел секса. Тут в игру вступала моя вторая сущность, ни одна из смертных дурочек, которая купилась на мою внешность, на мой голос не осталась в живых. Я был одним из тех, кто любил совмещать удовольствие. И часто это практиковал, если быть точным, то практиковал я это каждый раз.
Я прижимал ее к себе за талию и медленно стал опускаться на асфальт, увлекая девушку за собой. Мне она казалась хрупкой, невесомой. Думаю, так оно и было на самом деле, но для меня вес объектов порой терял свой значимый смысл. Для меня одинаково легким могла быть она и фонарный столб или автомобиль.
Я опустился на землю, холод мне был не страшен, теперь девушка лежала у меня на коленях, а я все еще не мог оторваться от ее шеи. Жадность моя слегка поубавилась и теперь я пил медленно и осторожно.
Стоит отдать ей должное – она ни разу не закричала. Я чувствовал, как сжимаются ее мышцы, ей было больно. И я был источником этой боли. Но все должно было скоро закончиться, я был тем кто не только причинял страдания, но и мог избавить ее от них. Я мог принести ей смерть и собирался сделать это.
Поток ее крови ослаб, она сама обвисла в моих руках, стала податливой, словно кукла. Я не мог заставить себя остановиться. Я продолжал пить, ее кровь манила меня, как никогда ранее отведанная мной кровь. Ее волосы нежно щекотали мне щеку и подбородок. Я желал, чтобы это никогда не прекращалось, к сожалению, в организме человека всего четыре литра крови, даже самый сильный организм мог продолжать бороться при двух литрах, но дальше и он умирал. Я чувствовал приближение ее смерти, ее сердце билось теперь не так часто, но все билось.
Ужасно упрямое сердце, я пил и пил.
Я думал, что выпью ее до конца, до последней капли. Вкушу ее всю, без остатка.
Она глубоко вдохнула, ее губы приоткрылись, теперь я мог это видеть, ради того, чтобы смотреть на нее я даже открыл глаза. Ее лицо было поистине красиво, какой-то древней, первобытной красотой. Она вполне могла жить в моем времени. Ее губы были созданы для поцелуев, а широко открытые карие глаза были устремлены в небеса, к звездам. Мой народ верил, что это ушедшие освещают нам путь во тьме.
С губ девушки сорвались едва различимые слова, ни один смертный не мог бы при всем желание услышать их, но я не был смертным.
Она прошептала: не надо.
Кровь неровными толчками попадала мне в горло, девушка почти умирала. Ее сердце еще боролось. Я никогда не встречал такого упрямца. Мой создатель говорил мне, что мое сердце тоже боролось до последнего и он думал, что я никогда не перейду порог смерти. То же самое сейчас было с этой девушкой.
Смертной девушкой из маленького городка, затерянного недалеко от Теннеси.
Ее голос показался мне лучшим из всего, что я слышал в жизни и после нее. Я часто вспоминал голос Аин, он был словно серебряная свирель или самая тонкая лютня в руках непревзойденных мастеров, он успокаивал меня и согревал, возрождал во мне надежду, наполнял меня силой и мужеством.
Сейчас я услышал все то же самое и даже больше в ее едва слышном шепоте, на целую минуту, и как прекрасна была эта минута, я перенесся в места своей юности. Все было в точности таким, как я запомнил.
С моря, как всегда дул прохладный ветер, я был в одежде к которой привык – полотняная рубашка и штаны из сыромятной кожи, ветер развивал мои волосы, но мне не было холодно. Я был на лугу, на самом прекрасном лугу, который когда-либо видел в жизни. Ни одна картина или даже фотография не могла передать всего его великолепия.
Была весна, на лугах только начал цвести вереск, я вдыхал его нежный аромат, и на моих губах была улыбка. Но рядом был аромат еще приятнее, чем запах цветущего вереска, такой теплый и притягательный.
Эта девушка, а я ведь даже не знал ее имени, прислонялась спиной к моей груди, я заслонял ее кольцом своих рук, ее волосы были распущены, и внезапно налетевший ветерок позволял им касаться меня. Мой подбородок покоился на ее макушке, я прижимал ее к себе и наслаждался неведомым мне ранее умиротворением.
Это все так стремительно промелькнуло перед моими глазами, что я не успел опомниться, когда я открыл их, то как и прежде сидел на грязном асфальте в небольшом городке, название которого давно вылетело у меня из головы. Я все еще прижимал ее плотно к себе, машинально глотая льющуюся в мое горло кровь.
-Пожалуйста… - вновь прошептала она, и ее тело ослабло. Я даже не заметил ее легкого движения, сердце ее едва билось.
-Нет. – Пробормотал я, отрываясь от ранки на ее шее.
Почему-то теперь мне казалось это катастрофой, событием вселенского масштаба. Я поднялся, механически беря ее на руки, поднимаясь вместе с ней. Ее голова была безвольно опущена, мне ужасно захотелось снова взглянуть в ее глаза.
Я легкой поступью пошел к машине, которая стояла в нескольких шагах. Открыл дверцу и бережно уложил безвольную девушку на заднее сиденье, в мгновение ока оказался на переднем сидение и завел машину.
Я еще не успел обзавестись местом, где мог бы спокойно провести время, но для вампира это не была такая уж большая проблема, особенно для такого вампира, как я.
Я проехал вниз по улице, прислушиваясь к звукам в домах, мне не слишком хотелось задумываться о всех членах многочисленных семей, к которым мне пришлось бы применять внушение. Это было не сложно, просто дольше, чем бы мне хотелось, из ранок на шее девушки все еще медленно сочилась кровь.
Мне понравился небольшой домик голубого цвета, судя по моим быстрым наблюдениям в нем жила одинокая женщина средних лет. Мои наблюдения еще никогда не подводили меня. Я снова взял девушку на руки, быстрым движением слизнув несколько капелек с ее шеи.
Мне понабилось постучать только раз, и дверь тут же отворилась, удивительная глупость, особенно если учитывать статистику ограблений и изнасилований по стране. Как я и предполагал это оказалась женщина лет сорока пяти на вид с бездарно наложенной косметикой и ужасно неестественным цветом волос.
Это вполне подходило.
-Пригласи меня. – Потребовал я.
Взгляд ее стал бессмысленным, она кивнула.
-Входите.
Она отступила, пропуская меня внутрь.
-Где спальня? – Спросил я, останавливаясь посредине коридора.
-Наверху. – Она указала направление рукой, и я взлетел по лестнице, больше не обращая на женщину внимания. Я даже не удосужился дать ей какое-нибудь указание, мое внушение могло быть настолько сильным, что она осталась стоять в том же положение. Меня это не волновало. Я уложил девушку на кровать под балдахином, довольно удивительно для сегодняшнего времени. Немного потормошил ее, чтобы она открыла глаза.
Когда она начала приходить в себя я прокусил свое запястье и приложил его к ее губам.
-Пей. – Это был не приказ. – Пей. – Повторил я.

 Отправлено: 26.09.11 01:03. Заголовок: - Я не убиваю тех, к..

- Я не убиваю тех, кого люблю <...> Я понял это, когда увидел тебя в лесу, когда ты осталась наедине со взбесившейся лошадью <...> Но ты боролась, ты сражалась до последнего! Поэтому ты никогда не станешь вампиром (с)

Мне снился странный сон.
Даже скорее не сон, а нечто, похожее на безумный калейдоскоп картинок и моментов, отрывков и записей из моего прошлого и настоящего. Кто только знает, чем это было - некоей игрой моего больного подсознания, или же своеобразной попыткой сделать мою смерть не такой болезненной, помочь мне облегчить переход из одного мира в другой, сделать его не таким удручающим, и не таким темным. Я помню только то, что я медленно, но верно умирала в объятиях... человека, который был даже и не человеком вовсе, а тем, кого я до самого недавнего времени считала лишь роскошной выдумкой, пусть даже в той же Румынии вампиры почти все время существования данной страны были чем - то большим, чем религией, например. Полусон - полубред, нечто, где мне было уютно и безопасно, по окончанию которого я умру, но легко и безболезненно, словно я уснула. А умереть во сне - высшее благо на самом - то деле, такой роскоши удостаиваются немногие, и мне, наверное, даже повезло.
Мне снился наш летний дом в Порт - Лише.
Теплая, чуть ветреная и полная звезд августовская ночь, мне девять или десять лет, а может быть, что - то около этого времени. Я лежу в постели, но мне совсем не хочется спать, только лежу и разглядываю потолок с лепниной, выискивая в переплетении цветов и узоров одной мне ведомые знаки и символы. Неизвестно, сколько бы продлилось такое мое бодровствование, если бы в мою комнату не зашел отец. Вот не знаю даже почему, и откуда такое, но именно папа, как никто другой чувствовал меня, и знал, какие мысли посещают мою многострадальную голову, или же о чем я в глубине души страстно мечтаю, и в тоже время боюсь об этом высказаться вслух. Вот и сейчас, осторожно присев на край моей кровати, он бережно погладил меня по волосам. Боже, как же я любила запах, исходящий от его кожи, к которому неизменно примешивались запахи дорогого виски и аромат геля для душа с запахом кофе и ментола - он вселял в меня просто порой безграничное спокойствие и уверенность в своих силах: - Ну что, принцесса, не спится? - я энергично закивала. Не спится, совсем, и я усну, только если свершится какое - то чудо, а привыкшая вкалывать в Академии, как ломовая лошадь, я слишком хорошо понимала, что чудес не бывает, и что любая мелочь это прежде всего результат упорного и плодотворного труда: - Да. Что мне делать, папа? - он в ответ только улыбнулся, и поманил меня за собой двумя пальцами: а когда он так делал, это означало только одно, что у него есть уже в запасе какой - то план, и мне остается только идти за ним, и все - остальное он берет целиком и полностью на себя, я знала об этом уже очень хорошо, и могла ничего не бояться. Однако то, что открылось мне, превзошло самые смелые мои ожидания - он ждал меня у конюшни. Ночная конная прогулка, я в жизни бы до такого не додумалась.
Через поля, наполненные дивным запахом, по холмам - к побережью, где танцевали иссиня - черные воды со стальной кромкой, подсвеченные мягким мерцающим лунным светом: это была воистину сказочная прогулка. И именно на этой самой прогулке папа мне сказал столько потрясающих вещей, которые я по возвращении до самого утра записывала в свой дневник, потому как я понимала, что если я что - нибудь когда - нибудь забуду, то я этого в жизни себе не прощу. Ну вот например: - Когда тебе грустно, больно, или плохо - найди в своей памяти эту лунную ночь. Я приду к тебе, где бы ты ни была, и все сразу станет хорошо, - он обнимал меня под тихое ржание наших лошадей, я улыбалась, и свято верила, что да, именно так все и будет. Так должно быть - потому что так говорил папа, а я ему верила всецело и безоговорочно, ведь он никогда не обманывает. Он просто не умеет обманывать, меня - так тем более.
Реальность вернулась как - то очень скомканно и непонятно, я не понимала где я, и кто я, в каком измерении и уж тем более состоянии я нахожусь. Сквозь забытье подступающей смерти - или ее дыхания на моей коже я почувствовала, как кто - то чуть потряхивает меня: - Ммм..., - на большее же я была, увы, совершенно не способна, говорить я не могла, а думать - так это вообще было чем - то из разряда фантастики. Не мучайте же вы меня уже, ну пожалуйста, мне и так немного осталось времени на дыхание и прощание с этим миром! Куда там - все пошло только страннее и страннее, словно кто - то испытывал меня на прочность, и не только физически, но и морально, для полноты ощущений. И если это так, то это, я должна сказать, очень и очень грустно.
- Пей, - раздался голос в моей голове, по крайней мере мне так казалось, после чего голос, видимо, решил усилить эффект воздействия на мой полумертвый разум, и повторил свою... просьбу? потому как требованием это не было, совсем - по тембру и звучанию голоса я легко могла определить смысловую нагрузку обращения собеседника, - Пей, - похоже, я сделала какое - то движение головой, после чего совершенно рефлекторно сделала глоток, чувствуя, как мне в рот что - то капает: исключительно рефлекторный процесс. Еще глоток, затем еще один, затем еще - я не помню, как я остановилась, возможно, он сам меня отстранил от себя, или я оторвалась - не могу сказать наверняка. А вот дальше мои собственные ощущения стали уже намного яснее и отчетливее.
Внутри все еще царила мертвящая пустота и забвение, однако с каждой секундой я начинала чувствовать, что все мало - помалу приходит в движение - полновесный удар сердца по ребрам только потвердил это. Мои пальцы судорожно стиснули ткань, на которой я лежала, в мозг поступали тысячи сигналов и импульсов от словно заново работающих органов и нервных окончаний, в висках начала колотиться кровь: даже дышать стало трудно. Лишь только минут через десять, когда я смогла более менее адекватно смотреть на мир вокруг себя, мои глаза смогли сфокусироваться на человеке - человеке ли? - сидящего на стуле рядом с кроватью: - Где... я? - во рту было сухо так, словно там была пустыня Сахара, обдираемая жестоким ветром, и выженная беспощадным солнцем. О наивности же и глупости своих вопросов я думать просто не могла - не то состояние, чтобы блистать интеллектом, или же вообще о чем либо думать. - Кто вы... такой? - хотя это я уже более - примерно понимала. Вампир. Вампир, о существовании подобных которому я никогда не верила, больше того - не желала даже признавать их существование. Весьма неразумное когда - то решение - учитывая тот факт, что в конечном счете один из них едва меня не убил

 Отправлено: 26.09.11 11:46. Заголовок: Сознание возвращалос..

Сознание возвращалось к ней медленно, мысль о том, что я чуть не убил ее по непонятным для меня причинам преследовала меня. Я никогда не задумывался, кого бы из своих жертв хотел оставить в живых, если бы мог. А жертв за тысячу лет у меня накопилось не мало.
На сегодняшний день вампирам приходилось намного сложнее, чем в веке восемнадцатом, где люди умирали от чумы и болезней, которые сейчас вылечиваются одной таблеткой. Тогда был рай для таких как я. Особенно в низших слоях общества, тут даже не нужны объяснения, почему вампиры их так любили. Я любил слоняться по самым злачным кварталам, мое чувство прекрасного очень протестовало, но голод не оставлял мне выбора, охотиться в высших слоях общества было безусловно приятнее, но еще и намного опаснее. Не смотря на всю мою силу и скорость, все же бывали моменты, когда я был почти беспомощен. Думаю, не стоит описывать как я ненавидел эти моменты.
Сейчас с питание стало намного сложнее. Конечно, у нас имелся наш замечательный дар, который с веками становился только сильнее, но две ровне ранки на шее от клыков все же вызывали вопросы. Зачаровать весь город нереально даже мне. К тому же полиция. Мне было намного легче жить, как добропорядочный гражданин, не вызывающий подозрений, если питаться во время, пить кофе и алкоголь, то человеку весьма трудно узнать во мне вампира. Если, конечно, у него нет таких запасов вербены, чтобы искупать меня в ней и кинжала, посыпанного пеплом белого дерева.
Как я знал кинжал был утерян, но совсем недавно его все же нашли, что было не слишком удобно для меня. Ведь он был единственным настоящим орудием, которого мне стоило бояться. Кончено, выстрел в голову обезвредит любого вампира, даже такого древнего, как я. Не слишком-то возможно жить без головы, но я пребывал в твердой и подпитанной действиями уверенности, что я буду быстрее пули.
Но, так или иначе, охота в этом времени сулила весьма серьезные неудобства. Поэтому обычно я предпочитал заводить со своими жертвами некое подобие романтических отношений. Кончено, ими в сто процентах случаев становились молодые и привлекательные девушки, я по каким-то внутреннем умыслам предпочитал блондинок, не смотря на то, что всегда отдавал предпочтение девушкам с темным цветом волос.
Может быть, я слегка романтично относился к своей сущности.
Но с моей внешностью завести очередную смертную подружку не составляло труда. Оказывается, женщины в этом веке были еще более падки на высоких светлоглазых брюнетов, что, безусловно, было мне очень на руку. Этим я и пользовался.
Я уже привык, что с девушками удобнее всего знакомиться в барах и клубах, я не был до них большой охотник, но грех не воспользоваться ситуацией. В моей смертной жизни нужно было постараться, чтобы привлечь внимание излюбленной дамы, быть хорошим воином, отличным охотником, выиграть бой или сделать что-то не менее важное. Но сейчас для них была важна внешность, пухлый кошелек и дорогая машина. При чем я до сих пор не мог разобраться, что же в этом списке стояло на первом месте.
Этот век мне определенно нравился. Не смотря на свою самостоятельность и самобеспечение жизни женщины все равно были очень доверчивыми. Более доверчивыми, чем я привык.
Познакомиться с ними не составляло труда, заняться сексом тоже. Для этого, как я говорил, мне помогала внешность, к тому же деньги, с ними у меня никогда не было проблем, раньше денег приходилось добиваться более трудоемкими способами, особенно в восемнадцатом веке. Думаю, для вампиров, ставшими таковыми задолго до него, пришлось довольно трудно, особенно тем, у кого не было титула и званий, как у меня. Но я не жалуюсь, у меня всегда был острый ум, чтобы достичь того, что мне было нужно. Звания, земель, титула.
Так благодаря незабвенному королю Карлу у меня появилось имение на окраине Лондона, которое приносила ежегодный доход в двадцать тысяч, что по тем меркам было весьма и весьма благополучно. За каких-то пять лет я сумел стать одним из самых богатых людей в Англии и заслужить статус графа, конечно, благодаря моему сюзерену. Карл всегда славился своей щедростью и пониманием. Владение до сих приносило мне ощутимый доход, поэтому мне не нужно было прибегать к низким способам получения денег, как внушение или запугивание. Я никогда не хотел быть Робином Гудом, который грабит у богатых только с одним различием – я ничего не собирался раздавать бедным.
Благодаря щедрости короля, который уже несколько сотен лет покоился в могиле, я все еще считался богатым человеком. Женщины были падки на это, что существенно упрощало мне задачу. Я завязывал недолгие плодотворные отношения. Я не любил требовательных из них, но о любви не могло быть и речи, это просто оказывалась весьма дорогостоящая пища, которая к тому же доставляла мне сексуальное удовлетворение.
Как говорят сейчас – любой каприз за ваши деньги.
Я не отдавал себе отчета, почему сегодня поступил именно таким образом, подобное я давно не практиковал. Но когда я услышал ее легкие шаги, то просто не мог сдержаться. Я должен был попробовать ее на вкус. Я на самом деле собирался только пригубить ее, а повел себя, как последний алкоголик, вместо того, чтобы смаковать дорогое вино я стал пить его залпом.
Даже представить трудно каких сил мне стоило заставить себя остановиться, когда я с ужасом понял, что ее сердце подчиняется моему напору и девушка умирает.
Теперь она медленно приходила в себя, от потери крови она была почти мертва, она буквально была на пороге смерти. И впервые за все века я чувствовал вину за это.
Глаза она так и не открывала, только пробормотала что-то невнятное. Я даже не задумывался, когда прокусывал запястье и подносил его к лицу девушки. Она должна была выжить.
Я прижал свою кисть к ее губам, она не протестовала, моя кровь была очень сильным лекарством, но девушка, конечно, не знала об этом. Она сделала маленький глоток, потом еще один и еще. Я присел на стул около кровати, смотря, как ее пальцы смыкаются на моей руки, притягивая ее ближе, не встречая никакого сопротивления с моей стороны. Моя кровь была для нее жизнью, она пила до тех пор пока я не стал чувствовать неприятное покалывание в пальцах, тогда я мягко отстранил ее и уложил обратно на подушки. Как это бывает всегда ранка затянулась в течение нескольких секунд.
Что же касается девушки, то я слышал, как борется ее сердце. Сначала медленно, а потом все быстрее моя кровь проникала в ее сосуды, заставляя вновь работать все органы, которые повредились от недостатка кровообращения. Пальцы девушки смяли ткань на постели, сейчас ей было довольно тяжело, ее органы заработали одновременно, что было непривычно для смертного. Сердце больше не пропускало удары, теперь оно билось сильно и ровно.
Моя кровь была очень сильной, но для таких повреждений нужно было время. Я ждал.
Сердце забилось чаще, она приходила в себя. Она окинула взглядом комнату и только потом перевела его на меня. Я не разрывал зрительный контакт. На моем запястье медленно сворачивалась кровь, ее губы тоже были с моей крови.
-Где… я? – Прохрипела она сухими губами.
Это вопроса я не ожидал. Давно я никого не вытаскивал с того света, может быть, последний раз это было века четыре назад или раньше, но тогда человек умирал не по моей вине. Это был маленький мальчик, который слишком сильно напомнил мне Гидеона.
-Не знаю. – Честно ответил я.
Довольно невнятное начало разговора. Я бы мог пуститься в пространственное объяснение о том, как нашел этот дом, если бы видел в этом хоть какой-нибудь смысл.
Она задала следующий, весьма ожидаемый вопрос. Вместо ответа я поднялся со стула, открыл дверь:
-Принеси воды. – Я прекрасно знал, что мое внушение все еще действует, оно было слишком сильным, я переборщил, последствия могли быть не обратимыми, но мне было плевать.
Мне не пришлось долго ждать, буквально через несколько минут женщина появилась на пороге комнаты с полным стаканом воды и с немного дебильной улыбкой на губах. Она протянула мне его и осталась на пороге.
-Иди. – Отмахнулся я. – Занимайся своими делами.
Люди никогда не бывают более счастливы, чем в те моменты, когда им позволяют делать то, что они делать привыкли.
Я подошел к девушке и протянул ей воду.
-Ты должна это выпить. – Я был не слишком-то разговорчив сегодня. – Как тебя зовут?
В свою очередь спросил я.

 Отправлено: 26.09.11 20:49. Заголовок: Капитан пиратского к..

Капитан пиратского корабля сказал,
Что земля смертью встретит меня.
На землю не схожу -
Жить хочу

Как же странно.
Вместо того, чтобы быть, как в древности, облаченной в кипено - белую древнегреческую тогу, и ждать на берегу кипящей подземной реки Стикс, пока за мной не подплывет бездушный перевозчик Харон, я чувствую, как подземное царство медленно, но верно исчезает в тумане, пропадает, съеживается под напором света, льющегося то ли с пещерного потолка, то ли прямо из коридора. Он обволакивает меня, увлекает все дальше и дальше от гнилостного смрада, от тяжелого дыхания старика, горестно стонущего среди клубов пара проклятой реки, пересекающей границу между миром живых и миром мертвых: - Вернись, тебя тут ждут, вернись, тебе тут будет хорошо, - а я даже не то, что покачать головой - обернуться не могу, с такой силой меня тянет обратно в тот мир, откуда меня сначала хотели забрать, разом лишив всего того, что у меня вообще было. Хочу открыть рот - и тоже не получается, я уже даже перестала различать сырые стены подземного царства вокруг. Теперь морок рассеивается - и вместо таких недавних ощущений - воспоминаний я вижу перед собой простые, но очень уютные полосатые обои, мебель в прованском стиле, и пальцами сжимаю под собой качественное хлопковое белье. Но во всей этой такой пасторальной картинке было несколько чрезвычайно весомых "Но" - это были не мои обои, не моя мебель, и не моя постель. Что же это получается, вампир может войти в любой дом? Судя по тому, как он легко попросил меня не отводить взгляда, когда мы только встретились, и когда я даже приблизительно не могла себе представить, во что выльется эта ночь - он и с хозяевами этого места провернул нечто такое, за что мне уже сейчас было если и не стыдно, то страшно неудобно: оказывается, своей полунеудавшейся смертью я помешала людям нормально жить, какой ужас! Однако стоило отбросить совершенно ненужную, да и что греха таить - совершенно неуместную сейчас конкретно иронию. Во - первых, я была еще чертовски слабой, во - вторых я так до конца и не поняла, что это только что было. Сначала почти убить, а потом напоить своей кровью - а мне хватило одного взгляда на него, чтобы понять, что я отнюдь не воду пила некоторое время назад, это какой - то одной мне непонятный вид благородства, что ли? Вывод номер два - кровь вампира, судя по всему, обладает исцеляющими свойствами - но что - то мне подобные эксперименты проводить более не хочется, слишком много вопросов и недосказанности сразу же возникает, а я это не люблю. И где гарантии, что он вновь не захочет меня убить - я ведь теперь ни в чем не уверена до конца.
Я захотела сесть. Глупая, чертовски глупая затея - сейчас во мне силы было не больше, чем у воробья, и я почти сразу же рухнула обратно, с плохо скрываемой болью смотря на своего полуубийцу - полуспасителя. Это гнусно кстати, когда ты наполовину один человек, а на другую половину - полная ему противоположность, и что совершенно невозможно сказать наверняка, кем ты являешься на самом деле. Но я даже говорить не могла, а если даже и могла. то с таким трудом и скрипом, что было бы приятнее слушать плохо промазанную дверь, нежели меня. Однако сюрпризы продолжали сыпаться на мою голову, словно как из рога изобилия - он открыл дверь моего воскресного склепа, и попросил у хозяина дома воду. Им, кстати, оказалась женщина средних лет, которая чем - то напомнила мне мою преподавательницу по арабскому языку, миссис Фаулз - у нее было пять кошек, и настоящая плантация фиников в ее саду на заднем дворе.
- Ты должна это выпить, - я только кивнула, буквально с неимоверным усилием заставляя себя сжать бокал, чтобы он не дай бог не выскользнул - до того я в себе сомневалась, и была неуверенна в том, что даже такое простейшее действие будет мне пока что неподвластно. К счастью, помогли постоянные тренировки и физически подготовленное тело: мышечная память оказалась в моем случае чертовски сильной - сжав стакан посильнее, я принялась жадно глотать ее, буквально захлебываясь кашлем. Понимаю, насколько нелицеприятно это смотрелось со стороны, но я ничего не могла с собой поделать. Только когда первые и самые острые ощущения немного успокоились, я смогла сконцентироваться на следующем вопросе вампира: - ... тебя зовут?
Хамить не хотелось, ругаться тем более - во - первых, это было бы просто глупо, во - вторых у меня не было на то никаких оснований. Чуть не убил? Ну пусть - но одно воскрешение чего стоит, за него одно уже можно простить все, что угодно, и даже больше. А тут он просто спрашивает мое имя, с меня разве что - то убудет, или от этого пострадает честь и престиж моей семьи и моей фамилии? Нет, нет, и еще раз нет - так стоит ли дальше думать вообще - и как по мне, ответ тут один и более чем очевидный.
- Эли, - я закашлялась, совсем легкий приступ кашля, но он меня вновь пригвоздил к кровати, и какое - то время я просто лежала, вслушиваясь в ритм за бледной кожей, восстнавливая сбившееся дыхание. И о боги - все это время вампир не сводил с меня глаз, - ... Элейн, - выдохнула я, - меня зовут Элейн. А... тебя?
Просто потрясающий уровень логики, просто потрясающий переход с "вы" на "ты", просто совершенно дикая ночь между недоубийцей и недожертвой, которая уже может прямо смотреть в глаза, и видеть в глазах своего собеседника - Спасителя отражение теплой августовской ночи на подсвеченном лунным светом берега ирландского города Порт - Лише

 Отправлено: 27.09.11 11:09. Заголовок: Как я себя чувствова..

Как я себя чувствовал?
Что вообще может чувствовать не свершившийся убийца в моем положение?
Я не знал. Я должен был убивать, такова была моя сущность и я привык к ней за все это время. У меня слишком давно не было разлада с самим собой, а что такое совесть я позабыл больше тысячи лет назад. Когда ты вампир понятия совести просто не существует. Для меня не существовало.
У меня был хороший учитель. Но отсутствие совести не говорит об отсутствие моральных принципов. Они у меня были. Возможно, не такие, как принято в сегодняшнем обществе, немного кривые, но только мои.
Это было странно. Я не мог понять, что же такого в этой девушки, что я решил не убивать ее и более того – напоить своей кровью. Я смотрел на нее и понимал, что даже сейчас, бледная усталая, она была красива. Не обычной кукольной красотой или слишком правильными чертами, от нее шел какой-то неведомый мне ранее свет. Или, возможно, очень забытый свет. Этого вполне хватало, чтобы я спас ее.
К тому же ее голос. Во мне все еще жило то дивное воспоминание, которое во мне возродил ее голос. Я считал, что моя связь со смертной жизнью давно утеряна, но то видение убедило меня в обратном. Не смотря на то, что я тысячелетним вампиром я все еще помнил, что такое чувства.
Поразительно было то, что я осознал это в маленьком городке, название которого даже не силился вспомнить со смертной на руках, которую видел впервые.
На ее губах засыхала моя кровь, и мне страшно хотелось протянуть руку и стереть ее пальцами, это кровь не должна была быть на ее лице. Наверное, для всех бы было лучше, если бы я не появлялся в этом городе. Особенно для нее.
Она попыталась сесть, я дернулся вперед, но девушка уже с тихим вздохом опустилась обратно на подушки, она была очень слаба, но при этом с укоризной смотрела на меня.
Сказать по правде, на некоторое время я просто потерял дар речи, девушка, которую я чуть не убил, смотрела на меня, вампира, укоризненным взглядом. Стоило отдать ей должное за ее смелость или глупость. Ей все еще было больно, я слышал сильные частые удары ее сердца. Не физически, ее тело было в полном порядке, внутренние органы работали даже лучше, чем до моего вмешательства, но она была слаба. Морально.
Близость к смерти отнимает очень много сил, даже если тебе потом ввели в организм такое сильное средство, как кровь вампира. Не знаю это ли послужило причиной ее спокойствия или только ей присущие качества, но девушка не кричала, не пыталась встать с кровати, что было бы довольно проблематично и уползти в другой конец комнаты. Она даже не пыталась отстраниться от меня.
Я протянул ей бокал, она только посмотрела на меня долгим взглядом и кивнула. Не знаю, как бы я вел себя в подобной ситуации, но я был мужчина и меня с детства убеждали верить во все мистическое. Наши боги по сути были теми же самыми вампирами, им приносились кровавые жертвы, они были символами ночи, страха и свободы. Думаю, мой отец очень бы удивился, узнав, что его неверующий сын стал одним из его богов.
Но мой отец, как и все остальные близкие мне люди, думал, что я умер на поле боя. Он почитал и оплакивал меня и это было намного лучше, чем если бы он мне поклонялся. Я видел своего отца лишь однажды, рядом с моим сыном Гидеоном, я не видел мальчика с тех пор когда ему было три, но мне ничего не стоило узнать в высоком и статном мужчине, одетым в цвета нашего клана того мальчика. Отец был уже очень стар, он опирался на плечо Гидеона, а его совершенно белая борода стелилась буквально по земле, они вместе шли на мою могилу.
Заросший вереском могильный камень, с любовно вырезанной на нем надписью. Я немного постоял в тени деревьев, смотря на людей, которые когда-то были для меня семьей. Я не мог вернуться к ним, и это было к лучшему. Я видел перед собой уважаемого старца и могучего воина. Мне было чем гордиться, если бы я мог, но это была не моя заслуга, поэтому я медленно ушел, не выдав себя ни одним звуком.
Больше я никогда не интересовался ими. То, что для одних прошлое для других может быть блестящим будущим. Меня не было в их будущем. Я сам выбрал это.
И ни разу за тысячу лет не пожалел о своем решении.
Я мог бы поднести стакан к ее губам, но решил, что это будет слишком. Вместо этого я просто протянул ей его, она не вздрогнула, когда ее пальцы коснулись вампира, сейчас моя кожа по температуре ничуть не отличалась от ее. Я был сыт, и многие века жизни позволяли мне безопасно для самого себя отдавать свою кровь. Как только пальцы девушки сомкнулись на бокале - я тут же отстранился.
Ей нужно было время, чтобы придти в себя, не думаю, что мое общество этому способствовало. Она стала жадно пить воду, захлебываясь, кашляя, но продолжая пить. Я часто видел подобное. Чтобы ни было, какой бы не был на дворе век, вода оставалось самым ценным, что было у человечества.
Я тактично отвел глаза, чтобы не смущать ее, поэтому не увидел, а скорее догадался о взгляде, который кинула не меня девушка. Вероятно, я бы изумился, если бы существо, которое пыталось меня убить вдруг заинтересовалось моим именем.
Я перевел на нее взгляд, ожидая ответа.
-Эли… - Пробормотала она, давясь очередным приступом кашля. Я все еще помнил, что ты чувствуешь, когда тебя осушают. Я ждал. – Элейн.
Ее имя было для меня музыкой. Оно было похоже на прохладной горный ручей, как тот в котором я в далеком детстве учился плавать. Оно было как вечный снег на замерзших вершинах. Оно было как дуновение ветра на любимых мной вересковых полях в начале весны.
На секунду я закрыл глаза и вновь перенесся в места моей молодости. Я видел реку, в которой женщины обычно полоскали белье, видел просторы моей родной земли, далекие горы за западе, до которых было много дней пути, видел лес, в котором, как считали англосаксы жили духи.
Я даже ощутил, как ветер развевает мои волосы. А потом открыл глаза.
Я был в небольшой спальне, таких по Америке можно найти сотни в каждом штате. Передо мной на подушках лежала девушка, которую я чуть не убил, но вовремя остановился.
Кажется, пока я придавался картинам моей молодости, она что-то спросила у меня. Было нетрудно догадаться, что этим чем-то было мое имя.
-О'Коннелл. – Назвался я.
Это было уже привычным. Уже несколько сотен лет я был известен только под этим именем. Когда-то давно я был Тристаном, еще во времена моей смертной жизни. В восемнадцатом веке я звался графом Делишером, по названию земель, которыми владел, но уже много лет я был просто О'Коннеллом.
Без имени.

 Отправлено: 29.09.11 10:54. Заголовок: We breath the air Do..

We breath the air
Do you remember how you used to touch my hair?
You're not aware
Your hands keep still
You just don't know that I am here

Замечательная компания на вечер - недоубийца и недожертва, одна боролась до последнего, и не умерла, один в итоге взял и спас, не убив до конца и напоив своей собственной кровью. Вот уж точно, если с кем и могло произойти, то только со мной, у меня же вечно все не как у людей, все наперекосяк. Вот взять хотя бы даже моих подруг по Академии Балета в Лондоне, где мы все вместе учились. Покинуть Ковент - Гарден, да это же кем надо было быть, чем нужно было думать? И ладно бы какая другая столь же именитая площадка, так нет же - театр в Мистик Фоллс, в небольшом городке Америки, утонувшем в легендах и мистицизме, лучшего окружения для юной балерины из аристократической семьи даже придумать невозможно. Но иногда даже самые смелые и безудержные фантазии становятся реальностью - ну вот как в моем случае, например, когда я взяла, да и сделала то, что любой другой на моем месте просто бы вообще даже в голову не пришло. И все ведь, однако, шло просто прекрасно - пока летней ночью, на парковке за самым любимым местом встреч у местных я не натолкнулась на вампира, которому нужна была моя кровь. Опять же, кто еще мог так попасть? Правильно, только я, и никто больше. Умница, Элейн, перевыполнила просто любую возможную норму по доли сверхъестественного и просто глупого на одного человека за всю жизнь, что же ты дальше сделаешь, попробуешь подойти к нему?
А ведь хоть возьму и попробую подойти к нему. Зачем мне это было нужно, откуда вдруг возникло такое дикое желание - я не знаю, честно, а то самой интересно. Разве что мне надоело лежать пластом, когда я могла бы уже что - то делать, разве что я не могу вот так вот просто брать и лежать, ничего не делая, когда в голове у этого существа, возможно, крутятся тысячи идей по поводу того, как убить меня уже так, чтобы наверняка, чтобы уже никакая кровь не помогла. Знаю, грешно так говорить, но почему - то моя неудавшаяся смерть несколько изменила мое отношение к смерти в целом - я не то, чтобы перестала ее бояться, я почему - то подумала, что уже абсолютно точно обычной смертью я не умру, что на тот свет меня теперь разве что нечто сверхъестественное отправит. Когда вы выживете после встречи с вампиром, не забудьте мне потом рассказать про ваши мысли, хорошо? Мне бы хотелось их запомнить, может быть, даже впитать в себя - коллекционирование чужих мыслей и историй чертовски увлекательное занятие. Я села снва - теперь уже удачно. Меня по - прежнему немного шатало, но теперь я была несравненно мудрее, и останавливаться не собиралась. Умирала? Умирала, да. Воскресла? Воскресла - все, нечего больше лежать и умирать, тем более в чужом доме.
- О'Коннелл, - услышала я, и нахмурилась. Только фамилия? А я, кажется, просила имя. Или за давностью лет вампиры предпочитают не пользоваться своим именем, опасаясь, что эти нити связей с прошлым утянут их на дно? О'Коннелл - эта фамилия вновь вернула меня на много - много лет назад, когда я еще была маленькой, любила неожиданные сюрпризы от отца и замечала такие детали, как восход солнца на побережье, или падающие звезды, то ли вокруг созведия Скорпиона, то ли вокруг Млечного Пути. О'Коннелл - "сын О'Коннелла", у ирландцев есть такая традиция при построении фамилии, кажется. Только перед этим обязательно есть имя, ну например "Лукас О'Коннелл", то есть "Лукас, сын О'Коннелла", и так далее. Меня можно назвать долбаной перфекционисткой, глупой упрямицей, которую едва не убили, а она все на рожон лезет, но мне хотелось просто до остервенения услышать, как его зовут. Хотелось так сильно, что это даже словами передать нельзя, а почему - мне бы кто сказал, Господи помилуй!
- Имя должно быть, - тихо сказала я, свесив ноги с кровати, и в упор смотря на молодого человека, - без имени никто нереален, даже вампир. А он был реален передо мной, как обои и прованская мебель, как хлопковое белье под моим телом, и кровь, которая целиком и полностью взяла верх над смертью, и теперь наполняла меня заново на какое - то время потерянной жизнью. Ступни коснулись пола - в пальцах возникло знакомое покалывание, когда руки уже сами тянутся к пуантам, чтобы надеть их, и отправиться летать над выщербленным и исцарапанным в зале для тренировок паркетом, в одном небольшом театре в утонувшем в легендах и мифах о крови маленьком городке Мистик Фоллс. Швг, второй, третий - больно, да, но совсем не страшно. Уже не страшно - после укуса вампира, и его крови внутри приоритеты если и не резко, то по крайней мере весьма ощутимо меняются.
- Ирландия, да? - теперь он был от меня буквально на расстоянии вытянутой руки, ну, или одного укуса, это уже как кому больше нравится, на самом деле. От него пахло морем, шиповником и мокрым после дождя асфальтом - потрясающее сочетание запахов, чтобы вконец потерять голову. И не столько от усталости, сколько от фееричности красоты букета на прохладной коже: - Дует ветер. Он несет прямо с Северного моря прохладные соленые брызги, они оседают на коже и траве вокруг, в которую так и тянет нырнуть с разбега, совсем как в океан.
Так начиналась моя самая любимая папина сказка

Say my name
These colors come alive
In your heart and in your mind
I cross the borders of time

 Отправлено: 03.10.11 20:52. Заголовок: О'Коннелл. Я при..

О'Коннелл. Я привык к нему. Так или иначе – это было мое родовое имя. Моего отца звали так. Моего старшего брата звали так. Это было мое имя.
При жизни им никто не пользовался. Мы называли друг друга по именам. У нас было много фантазии и много красивых имен и все они что-то значили.
Мое имя значило – грустный. Я никогда не спрашивал у отца, почему он решил назвать меня так, а мать говорила, что мое имя похоже на свирель и что я всегда был ее маленьким мужчиной. Мать всегда любила меня чуть сильнее, чем брата, наверное, это было нормально. У меня так и не представилось возможности узнать это, не смотря на то, что Аин просила меня о сыне. У меня был Гидеон и я любил его так только отец может любить своего сына. Я не мог сравнить свою любовь к нему ни с чем.
Мать выделяла меня, она говорила, что мне всегда будет труднее, чем брату. А я никогда не был против своей судьбы. Я верил, что ее не выбирают, она выберет тебя сама, но только ты сам поймешь какова твоя судьба.
Моя судьба была родиться вторым сыном, стать воином. Сражаться. Умереть на поле боя.
Но кто-то изменил мою судьбу, и больше она была мне неподвластна.
Мое имя всегда навевало мне мысли о родине.
Даже сейчас, через сотни лет оно звучало так же. Было пронизано холодным воздухом, предрассветным туманом и запахом полей.
Я помнил, как мальчишкой выбегал в вересковую пустошь, и бежал пока хватало сил, а, выдыхаясь, ложился прямо на землю. Мой народ верил, что земля дает нам сил.
Мать звала меня по имени, и я знал, что мне нужно было возвращаться. Теперь мне кажется, что когда-то кто-то зовет меня по имени – я должен вернуться.
Вот только мне некуда возвращаться. Те места, что я помнил с детства давно перестали быть такими, в век индустриальной цивилизации ничто не может оставаться нетронутым. Поэтому я и покинул Соединенное Королевство. Может быть, я был глуп, но я не хотел видеть, как люди уничтожают те места, что были дороги моему сердцу.
На моих землях все осталось нетронутым, таким какое я знал и помнил. Там даже долгое время не было электричества. Его провели сотню лет назад, и то для обслуживающего персонала. Люди не должны были страдать, что я вампир, который привык воевать и пахать землю плугом, добывать еду не в ближайшем супермаркете, а в лесу на охоте.
Я знал, что мир не стоит на месте и я не должен был оставаться, но иногда мне хотелось. Мне так хотелось остановить этот чертов прогресс, к которому я тянулся всем своим существом. Забросить все эти телефоны, компьютеры. Убрать все, что мне не нужно. Оставить только землю, ручьи, бегущие с гор, леса, где как говорили друиды, каждое дерево может говорить с тобой. И больше ничего. Порой я жалел, что не умер тогда, лежа на промозглой земле и думая о Аин и Гидеоне, а еще об Анне. Я мог бы умереть тогда. Но не умер.
Я встряхнулся.
Эта девушка. В ней было что-то…в ней было что-то, что возвращало меня в прошлое. Будило во мне воспоминания, который как мне казались были давно забыты. Они были похоронены где-то в глубинах моей души, и я не желал возвращаться к ним.
Зачем ей нужно было мое имя?
Зачем мне нужно было знать ее.
Элейн.
Кажется, я прошептал это, но так тихо, что человеческое ухо точно не смогло бы уловить мой легкий шепот. Люди так несовершенны и так прекрасны в своем несовершенстве. Она смотрела на меня, такая нежная и немного уставшая, я слышал, как бьется ее сердце. Она была ослепительно молодой, прекрасной, с великолепной копной тяжелых шелковистых волос, которые касались моей щеки, когда я пил ее кровь.
А я был потерянным во времени вампиром, который периодически уставал от своего существования. Я был варваром при жизни, как считали англосаксы, возможно, после смерти я стал только хуже.
Девушка, Элейн, свесила ноги с кровати и смотрела на меня с легким недоумением. Она меня поражала. Я всегда думал, что взгляд, направленный на вампира, который пытался тебя убить, но в последний момент передумал должен быть несколько иным. Мне казалось, что я чувствую вкус ее крови на своих губах. Я ощущал легкое касание ее волос у своей щеки.
И все это в нескольких метрах от нее. Я готов был преодолеть разделяющее нас расстояние в одну секунду, но вместо этого оставался на месте.
Ее голос был тихим и все еще охрипшим, но мой слух позволял мне бы услышать ее, находясь я на другом конце города.
Я уставился на нее, а потом улыбнулся, совершенно человеческим жестом проводя по волосам.
Как она произнесла это.
В ее устал ужасное вампир не казалось таким отвратительным. Словно я был не созданием ночи, который убивал целые деревни, уничтожал целые города, который не был благородным, а был чем-то возвышенным.
Меня нельзя было обмануть.
Я был и остаюсь тем, кем являюсь. Убийцей, палачом, самой смертью.
Я всего лишь был собой. И она должна была понимать это. Но вместо этого ноги девушки коснулись пола, ей все еще было трудно, она практически перешла черту, еще минуту и даже моя кровь не была бы в силах помочь. Она была очень близко, а сейчас ей хотелось быть еще ближе к своей смерти. Ко мне.
-Никто уже сотни лет не произносил моего имени. – Спокойно сказал я. Мне не хотелось бы снова пугать ее.
Она делала ко мне осторожные шаги, я практически чувствовал ее боль. Один шаг, другой, третий. С каждым шагом она все ближе. В ее глазах нет страха, она либо очень храбрая, либо слишком глупая.
Я был уверен, что она не глупа.
Она так близко, мои ноздри с жадностью вдыхают ее аромат. Я запомнил его. От нее пахнет самой весной. Чарующе.
Она была так близко, что я чувствовал нарастающее возбуждение. Я даже не мог попросить ее отойти, мне хотелось, чтобы она стояла рядом.
-Тогда еще не было границ. – Отозвался я. - Или мы об этом не знали.
Разделение пошло намного позже, когда практически никого не осталось из моего народа. Некоторые ушли в леса, остальных же просто убили, распяли, расчленили, сожгли вместе со святыми рощами, в которых как мы верили живут наши боги. Я видел это. Я был свидетелем.
Но разве может один человек, один вампир, изменить ход событий? Если бы я убил этих на их бы место пришли другие. Это могло длится вечность, а я не мог тратить вечность на то, чтобы пытаться сохранить мир таким, каким я его знал.
Поэтому я стал наблюдателем, незримой тенью. А после я просто ушел. Я не хотел видеть, как состарятся и умрут все кого я когда-либо знал и любил.
Я не желал видеть смерть Гидеона. Я хотел, чтобы мой сын прожил нормальную жизнь, думая, что его отец погиб на поле брани, а не стал темным демоном, который не мог выходить на свет солнца.
Снова воспоминания.
Я смотрел на нее, на причину всех этих воспоминаний. Она была так близко, мне стоило только протянуть руку, чтобы коснуться ее волос.
Она заговорила, тихо и нежно. Я чувствовал, что дрожу, такое бывает от большой потери крови или от сильного голода. Очень сильного голода. Но я никогда не мог подумать, что такой эффект могут произвести на меня простые слова.
Я закрыл глаза.
Я был там. Чувствовал ветер с северного моря и знал, что скоро рыбаки причалят к берегу. Скоро закат, они всегда приходят на закате. Я чувствовал соленые брызги на своем лице и знал, что стою на краю утеса, на который любил бегать мальчишкой. Я слышал шелест высокой травы за моей спиной и листву на деревьях, которую трепетал порывистый ветер.
-Тристан. – Прошептал я не открывая глаз, достаточно громко, чтобы она могла услышать. – Мое имя Тристан.

 Отправлено: 30.11.15 18:19. Заголовок: Тоже интересно